1-2-3-4-5
Под словами — la Tournee des Grands Ducs1 подразумевался тот обязательный для всякого приезжего в Париж обход, который надлежало сделать по всяким “ночным коробочкам” (boites de nuit), коими главным образом изобиловал Монмартр. В эту обязательную программу входило и посещение нескольких публичных танцевальных зал, среди которых особенно славились (на весь мир) “Le Moulin Rouge” на бульваре Клиши, и “Bal Bullier”, находившийся на другом конце города — недалеко от бульвара Монпарнас. Прозвище tournee des Grands Ducs было дано этому “обходу” потому-де, что наши великие князья (и некоторые великие княгини) будто бы имели обыкновение при своих частых посещениях Парижа совершать его, причем они сорили деньгами самым щедрым образом. Эта легенда вряд ли имела под собой вполне реальное обоснование, и скорее всего она была творима и распространяема многочисленной тогдашней русской эмиграцией, которая в таком “дискредитировании Романовых” видела даже некий политический подвиг. Так или иначе, но и мы сочли своим долгом совершить тот же обход, к чему мы были особенно подстрекаемы и когда-то слышанными рассказами Шарля Бирле. Несколько из тогдашних аттракционов Монмартра ничего порочного даже и в намеке не содержали и представляли даже собой нечто вполне художественное. На первом месте среди них было “Cabaret du Chat Noir”, в котором между прочим мы застали чудесные китайские тени Анри Ривьера и “Caran d'Ache”'a2, знакомые нам уже по воспроизведениям; среди них особой прелестью отличалась та “лента”, что представляла собой путешествие волхвов в Вифлеем и что носила название “La Marche a l'Etoile”3. Теперь детям, избалованным кинематографом, эти картинки показались бы уж очень простодушными, а то и просто скучными, но тогда и взрослые и старики не доходили до подобной блазированности.4 Кроме “Chat Noir”'a, нам среди монмартрских приманок очень понравился марионеточный театр, в котором давались пресмешные шутовские пьесы, но, между прочим, шла и одна подлинная средневековая мистерия — “Abraham” — сочинение тысячу лет тому назад жившей монахини Гросвиты фон Гандерсгейм (история сродни с “Thais” — о спасающихся в Фиваиде отшельниках). Кое-что забавное мы услыхали и в тех кабачках, в которых выступали поэты “dans leurs oeuvres”5. В них, пожалуй, самым интересным была свойственная им атмосфера какой-то богемной непринужденности. Посетителей встречали с обязательным chahut6, после чего они должны были чувствовать себя “как дома”. С тех пор прошло больше полувека, и тогдашние подававшие надежды “jeunes”7 давно превратились в старцев, а то и в бородатых rates8, да и самая их богемность выродилась в позу, в способ выколачивать из интернациональной публики деньги, но в годы fin de siecle подобная “торговля цыганщиной” и “декадентщиной” еще не успела утратить свой задор и даже известный шарм.
Но, однако, и тогда уже некоторые явления представляли собой нечто весьма безвкусное и даже грубое. К самым гадким из таких низкопробных “озадачиваний буржуев” (epatement du bourgeois) принадлежал кабачок, именовавшийся “Cabaret du Neant”9, а также те “музыкальные сеансы”, которые давались единственным в своем роде виртуозом, носившим прозвище, достаточно указывавшее на род его инструмента. О нем рассказывали (мы побрезгали пойти сами его послушать), что этот артист опять-таки особенно угодил одному из наших высочайших тем, что пропел в его честь не ртом, а совершенно противоположным концом русский национальный гимн! Несомненно, то были враки, но они были очень в ходу. Что же касается до “Погреба Небытия”, то его мы посетили всей компанией. За предложенное факельщиками пиво, подававшееся здесь под наименованием “холеры” и “чумы”, заплатили, однако к нему не пригубились (вместо столов кружка ставилась на черный гроб), выслушали какие-то погребальные шансонетки и, наконец, сподобились увидать нашего дорогого Женю постепенно на глазах у всех разлагающегося к превращающегося в скелет. Каждый посетитель мог подвергнуться подобному же процессу, ничего при этом не испытывая и не зная даже, что с ним происходит. Для того он должен был встать среди маленькой сцены перед открытым гробом; полная же иллюзия превращения его в гниющий труп достигалась посредством хитроумной комбинации сменяющих одна другую проекций. Омерзительное это зрелище сопровождалось шарманкой, игравшей похоронный марш, причем надо было хохотать (c'etait de rigueur10) и всячески выражать испытываемое удовольствие.
1 Прогулка великих князей (французский).
2 Артистическое кафе и литературный кружок на Монмартре, открытое Рудольфом Сали в 1881 г., в котором французский график и иллюстратор Анри Ривьер (1864 — 1951) в содружестве с Сали в 1886 — 1889 гг. основал теневой театр. Эммануэль Пуаре (1859 — 1909) художник-карикатурист, родившийся в Москве и известный во Франции под псевдонимом Карандаш (Саrаn d’Ache).
3 “Вслед за звездой” (французский).
4 От blasement (французский). — пресыщенности.
5 С чтением своих произведений (французский).
6 Шумом, гвалтом (французский).
7 Юнцы (французский).
8 Неудачников (французский).
9 “Погреб Небытия” (французский).
10 Это было обязательным условием (французский).
1-2-3-4-5
 Концерт (Огюстен де Сент-Обэн) |  Рисунок XVII века с уничтоженной мозаики IV века, украшавшей тамбур церкви св. Констанцы в Риме |  Портрет семьи Турчанновых (Зарянко С.К., 1848) |