| Милан. Среда 29 октября 1952 г. |
Чудная наша Белочка!
Хотел начать письмо с ответа на предложенный тобой вопрос (я люблю, когда ты у меня что-либо спрашиваешь), но вот беда, — в данный момент я забыл, в чем дело, а мне твоего письма, лежа в кровати, не достать. Приходится отложить ответ на потом, когда кто-нибудь придет. Сегодня я опять страдаю... Ах, если бы ты или Атенька были здесь!.. Кока уже заявил директору, что меня вызывают в Париж для моей выставки (в Лувре) и что поэтому надо выработать какой-то план моего выступления, моего выхода из клиники и моей отправки в Париж...
30. X.
...Вчера из посторонних, слава богу, никого не было. Пришлось отменить чету де Кирико. Тем не менее от нее получен ею испеченный очень аппетитный пирог, однако с виду он очень тяжелый... Только что снова посетил меня д-р де Марко в теплом пальто, мой “fuori fa freddo”1. Он не позволяет мне вставать. Но когда же и это новое осложнение меня минует?
Читаю “Lelia” (Andre Maurois)2. Наконец, добрался до Шопена, и стало гораздо интереснее, хоть и очень печально. Оказывается (я раньше не обращал на это внимания), что ужасное пребывание на Майорке (в невозможных условиях) продолжалось всего два с чем-то (или еще меньше) месяца, после чего любовники (с двумя детьми ее) перебрались (среди зимы) через Барселону в Марсель. И это пребывание вовсе не было какой-то изнуряющей оргией, но, напротив, Жорж Занд играла скорее материнскую роль и даже роль infirmiere (сестры). И еще: этот эпизод относится к началу их романа, и с тех пор они прожили вместе (и как будто без “эротики”) еще шесть лет! “Сладострастная Мессалина” вовсе не изнурила своего больного сожителя, а, напротив, уберегла его от всевозможных неосторожностей. И сразу она мне стала симпатична, тем более, что ей (“отличной музыкантше”) он обязан условиями спокойного (и сколь вдохновенного) творчества, которые позволили ему создать столько несравненных шедевров!
А вот и ответ на твой вопрос (вспомнил) — “что такое передвижники?”. Ядро составили те 13 учеников Академии, которые еще в 1863 г., протестуя против задания официальной программы ультраакадемического типа (ректором был Ф. А. Бруни), покинули Академию и на первых порах сложились в “Артель”. Душой этих художественных бунтовщиков был Крамской (отличный портретист, но и пламенный теоретик), а из других товарищей особенно выделялись: Мясоедов и Константин Маковский. Репин еще был учеником Академии, но когда он окончил ее (блестящая его картина, prix de Rome: “Воскрешение дочери Иаира” — весьма замечательное произведение искусства), то сразу присоединился к прочим. И вот в 1871 г. (кажется) группа “Артели” стала развозить свои картины (и немногие скульптуры) по главным городам России, превратившись около того же года в “Общество передвижных выставок”. В просторечии все эти художники получили вскоре кличку “передвижников”. Прибавлю, что уже в 1873 г. были написаны (le Tableau Type) “Бурлаки” Репина и около того же времени его чудесная картина “Проводы новобранца” (обе картины были приобретены тогда же вел. кн. Владимиром, что явилось для меня впоследствии великим удивлением, т. к. вел. кн. после того больше ничего не приобретал, кроме, впрочем, одной из ранних акварелей Сомова, что тоже было удивительно!). Главным поощрителем, “глашатаем “передвижников” был Стасов, который много способствовал и поощрению “могучей кучки” (Мусоргский, Балакирев, Римский-Корсаков, Кюн, позже Глазунов). Но в нас, членах “Мира искусства”, он видел врагов, чему немало способствовали наши ребячливые задиры: Нурок, Валечка (Нувель), Дима (Философов). На нас он и обрушился всей тяжестью своей богатырской, седобородой фигуры. И, пожалуй, нам это было в пользу — “гонения” всегда закаляют и бодрят, а, кроме того, с нами были такие тузы, как Серов, Левитан, Нестеров, — все они перекочевали к нам от “передвижников”.
Ну вот все рассказал, и теперь ты стала умнее самого Гурвича. (А кстати, передай этому милому человеку мой сердечный привет.3) У Гурвича ты найдешь массу иллюстраций ко всему рассказанному, да и у меня немало, но без меня трудно, пожалуй, найти.
Целую тебя, моя драгоценная Белочка. Рвусь всей душой к вам.
Любящий тебя всей душой отец Бака
1 Заботливый друг (итальянский).
2 “Лелию” (Андре Моруа) (французский).
3 Примечание автора.
 Спуск яхты на воду в Аранхуэце (Жан Батист Мацо) |  Мертвая натура (А. Переда) |  Вид Сарагоссы (Мацо, фигуры приписываются Веласкесу) |