| Париж. Воскресенье. 19. IV. 1953. Полдень |
Чудный наш сыночек!
Успех “Тоски” утешает меня еще и в том смысле, что, авось, таковой успех (видимо, искренний) побудит театр вернуться к идее поставить “Спящую Красавицу”! Уж очень мне приспичило спеть эту лебединую песнь (надеюсь, не “воронью”!..). Я, даже не ожидая от тебя ответа (увы, весьма сомнительного), тотчас же после сдачи Тоски, снова засел за Спящую и теперь готовлю 2-ю картину (сад короля Флорестана перед его дворцом, для чего исполняюсь духом французского ренессанса). Вероятно, главной помехой к осуществлению данной постановки является идиотское поведение Мясина и провал его бахвальства (будто он способен возобновить “классическую” постановку “Спящей”). Но свет не на одном же Мясине сошелся. Я уже писал тебе о том, что в случае полного самоустранения Мясина можно было бы в качестве “постановщика-возобновителя” обратиться к Матильде Кшесинской (княг. Красинской), а то и к Преображенской или к Егоровой или, last not least, к Бибише Романову. При этом я бы мог помочь им воскресить в памяти, как все это было — особенно что касается до “драматической” части, а на подмогу пригласить еще Леонида Григорьева или Зверева. Наконец, мне приходила в голову и более еретическая мысль — создать совсем новую постановку (как мы уже сделали в “Скале”, и весьма удачно, со Щелкунчиком при участии Фроман), причем роль такого новосоздателя поручить тому же Бибише или той же Вальман, — но в таком случае дай мне полномочия (как то, опять-таки, было со Щелкунчиком) в смысле охраны стиля и художественного смысла Балета, исходя из музыки Чайковского. Кроме того, нужно было бы подыскать превосходного, толкового, но и сговорчивого музыканта, который отнесся бы с полным пиететом к работе над гениальным произведением Петра Ильича. Найдется ли у вас такой, который внимал бы моим указаниям и советам (ведь я знаю музыку “Спящей” буквально наизусть). Я понимаю, что опасностей при такой затее не оберешься, и особенно будет опасно “соперничать с Петипа”, обречь на полную ломку то, что создал великий Мариюс. И все же, хоть его постановка и чудесна, но она не исключает другой и совершенно нового подхода к музыке “Спящей” и к ее хореографическому воплощению. А именно в этом “воплощении музыки” — все дело... Посмотрим, что ты на все это ответишь!
Не писал тебе все это время, будучи сначала слишком поглощен заканчиванием костюмов “Тоски”, а затем, вот уже две недели, как я хвораю гриппом, что очень меня обессилило и даже деморализовало. Теперь немного лучше, но как бы прекращение, на ближайших днях, нашего домашнего шоффажа1 не привело бы к новому ухудшению. Кроме того, много времени у меня уходит на приготовление к моей выставке, которая состоится в “Лувре” (как-никак, Musee des Arts Decoratifs — под одной крышей с Лувром в тесном смысле) через три недели. Вещи уже отправлены — всего 41 или 43 номера. К сожалению, хотя я и сдался на уговоры Жака Герэна, однако я вовсе не могу рассчитывать на какой-либо успех и менее всего — на материальный (здесь всякая продажа остановилась), между тем, даже при соблюдении самой крутой экономии, расходов немало. А тут еще колоссально выросший “тэрм”2 — как обухом по голове! И вот, мой чудненький, у меня к тебе слёзная просьба, сделай все от себя зависящее, чтоб меня в ускоренном порядке обогатить, заплатив мне то, что мне полагается за “Тоску”. Кроме этих сорока двух тысяч франков, которые я уже получил. Буду тебе премного благодарен. В дальнейшее же я не заглядываю — все равно ничего, даже в подзорную трубу, не различить. Атечка с Лелечкой меня утешают словами нашей обожаемой “никто как бог” и это действует, успокаивает… Enfin3
1 Французский “chauffage” — отопление.
2 Французский “terme” — срок; в данном случае — квартирная плата.
3 Ну что же… (французский).
 Паша. 1907 г. |  Китайский павильон. Ревнивец. 1906 г. |  Эскиз святой Марии Магдалины и святой Екатерины (Фра Бартоломео, 1509 г.) |